Я – лишний и ненужный ребенок в своей семье. Этот факт мама от меня никогда особо не скрывала, не раз бросая в раздражении: «Вот не хотела же рожать!» Однажды я огрызнулась было: «А я и не просила» — и тут же получила по губам так, что еще неделю шамкала разбитым ртом.
Странно, наверно, звучит, но наша семья считалась очень даже благополучной, нас с сестрой Наташей наряжали в модные китайские платьица с вышивкой. Доставались они для старшей сестры Натальи, а я на правах младшей могла рискнуть и попросить попользоваться. И Наташа, которую мама называла «исключительно» доброй и чуткой девочкой, мурыжила меня минут тридцать, доводя до сопливой истерики, чтобы потом торжественно вручить коробку с засохшими фломастерами.
Это было «справедливым». Я была на пять лет младше и могла испортить хорошую вещь, поэтому Наташину «бережливость» мама только поощряла.
Родители оставили меня на бабушкино попечение, съехав на новую квартиру и забрав с собой Наталью. Наверное, поэтому Наташа не ощущала ответственности за меня, младшую сестру. Привыкла, что вся родительская любовь достается ей одной. Я видела свою семью очень редко, в основном по праздникам, когда родители приходили к нам с бабой Надей и приносили подарки. Бабушка, помню, сильно расстраивалась, сетовала на то, что нельзя так детей делить, что и мне нужно внимание уделять, но маме ничего не говорила. Для нашей мамы чужого мнения не существует.
Перед самой школой меня забрали «домой». Я орала, как полоумная, цепляясь за бабу Надю, и не понимала, зачем нас разлучают. К бабушке я убегала постоянно, нарываясь на скандал с матерью. Но через два года бабы Нади не стало…
Старшая сестра дубасила меня так, что синяки оставались, но плакать и жаловаться отцу мне было нельзя. Мама, однажды увидев, как я рыдаю в ванной, заявила: «Скажешь отцу – я тебе еще добавлю». Тогда я решила стать лучше Наташки. Думалось, что это несложно, ведь сестра неважно училась, прогуливала школу, с тринадцати лет покуривала с мальчиками во дворе.
Чтобы мама меня оценила, я отлично училась. После учебы неслась в один из трех кружков и дома появлялась только вечером, не из любви к внешкольным занятиям, а чтобы меньше времени проводить с Наташкой, превращавшей нашу квартиру в настоящей шалман. У сестры уже был свой магнитофон и куча косметики, а мое присутствие ее порядком раздражало. Раз в неделю мама искала Наташку ночью по дворам, а мне запрещала ложиться спать, несмотря на то, что завтра надо было идти в школу, чтобы если Наташа придет, я могла открыть ей дверь.
Летом было немного проще: Наташу обычно отправляли куда-нибудь в турпоездки, а я оставалась в городе и старалась быть полезной – училась готовить, убиралась дома, мыла посуду.
После девятого класса сестра заявила, что «задолбалась ходить в школу» и поступила в техникум. Не доучилась полтора года – выгнали за неуспеваемость. Вскоре она собралась замуж за такого же бестолкового лоботряса, но свадьбу потребовала роскошную. Родители влезли в долги и желание любимой доченьки выполнили. Несколько месяцев «молодые» просидели на шее у родных, после чего разошлись с дракой и грязными разборками.
Прошло уже много лет. Я окончила университет, нашла хорошую работу. После выпускного сразу сняла отдельную квартиру и начала самостоятельную жизнь, не мешая маме носиться с сестрой. Потом умер мой папа, заболела мама, а Наташка принесла в подоле дочку от мужчины, которого никто в глаза не видел.
Сейчас сестра нигде не работает, шляется по мужикам, пьёт и тянет из матери деньги. Её не волнует мамино слабое сердце. Ей, вообще, на всех наплевать, даже на собственную дочь. Приходиться мне помогать маме, платить ещё и за квартиру, продукты им покупать, заниматься с племянницей. Но сколько бы я не делала добра, от мамы слышно одно: «Наташенька, Наташенька, Наташенька». Она по-прежнему любит вспоминать вслух, что, забеременев вторым ребенком, мечтала родить сына и была страшно разочарована, когда врачи сказали: «Девочка».
«Я совсем не умела тебя любить», — призналась как-то мама, но попросить прощения не удосужилась. Я и Наталья для неё находимся на двух разных чашах весов, и она никогда не будет отдавать мне больше, чтобы не дай Бог, не обделить сестру. Я знаю, что она оформила завещание на Наталью, и не скрывает этого. Однако мне её жилплощадь не нужна, я хочу, чтобы меня, просто не гнали прочь.
Я пробовала даже не помогать им с мамой, но тогда мать звонила мне и рыдала в трубку: «Нам нечего есть!» Они — моя семья, другой у меня пока нет. Да и появится ли? Мне очень сложно доверять мужчинам, я не могу поверить, что меня можно просто так любить. Единственный долгий роман обернулся сердечной травмой и выкидышем. Я одна, как в детстве, однако окружающие искренне уверены, что у меня всё замечательно. Понимаю, что тридцать лет – ещё не конец жизни, верю, что все наладится и переменится. Только бы с мамой не случилось ничего…
Зачем я решила написать в газету? Просто хочу попросить всех женщин не рожать нежеланных детей. Нет ничего хуже, чем быть ребенком, которого не любят. Нелюбимый ребенок не умеет быть счастливым.
Дина.
Читайте на сайте. «Чем я провинилась, что ты, мама, меня не любишь?»